Скачать .docx  

Реферат: Борьба за власть в СССР

1. Введение Предметом моей работы является борьба за власть и привилегии. Особый размах этот процес приобрёл в период правления Брежнева, само вхождение во власть которого является великолепной иллюстрацией интриганства и противостояния различных группировок в самых верхних эшелонах власти. Несмотря на несомненный интерес данной проблемы и её остроту, публикации на эту тему практически отсутствуют. Да, безусловно есть материалы о перевороте, в результате которого был смещён с должности Хрущёв. Однако связь борьбы за власть в Кремле с получаемыми вследствие этого привелегиями, несмотря на её полную очевидность, всегда обходили деликатным молчанием. Для того, чтобы лучше понять суть данного явления нужно обратиться к его истории.

2. Из истории вопроса С самого начала идея власти, диктатуры стала характерной чертой советской системы во всех ее проявлениях. Ленин определяет государство как дубинку, как инструмент создания нового, социалистического общества и нового человека эпохи социализма[1] . Вообще говоря, эта теория основана на идеях Маркса, на его учении о производительных силах и производственных отношениях как основе не только общественной структуры, но и самого существования человека. Однако ленинская теория отходит от идей Маркса, как только начинает рассматривать в качестве фундамента марксистской доктрины революцию и власть «диктатуру пролетариата», а не преодоление бесчеловечных, гнетущих условий жизни общества. Признав принцип, что власть основа всего в обществе, и узаконив насилие (Ленин определял диктатуру как власть, не ограниченную никакими законами)[2] , нельзя было построить ничего иного, как общество, в котором властители партийная бюрократия, номенклатура превращаются в привилегированную монополистическую касту.

Конечно, Ленин считал это лишь временной формой, которая исчезает с «отмиранием» государства. И все же уже в 1918 году Ленин в беседе с рабочей делегацией высказался за то, чтобы партактивисты получали дополнительным продовольственный паек[3] . Так вместе с властью стали расти и привилегии, государство же не проявляло никаких признаков «отмирания», а наоборот, становилось все сильнее. Дело в том, что бюрократия и не думает ограничивать свои привилегии. Напротив, она расширяет их и укрепляет свое господство.

Цель бюрократии власть и господство над другими. Этому и посвящают себя ее руководители партийные олигархи. В своей работе я часто буду использовать слово“номенклатура” Что оно означает?

Слово «номенклатура» пришло к нам из глубины тысячелетий. В Древнем Риме раб, громко провозглашавший на приемах имена входивших гостей, назывался «номенклатором» (от латинского «nomen» имя). Видимо, от этого и пошло слово «номенклатура» как список имен или названий. Вот определение номенклатуры опубликовано в Советском Союзе в учебном пособии для партийных школ «Партийное строительство». Вот оно: «Номенклатура это перечень наиболее важных должностей, кандидатуры на которые предварительно рассматриваются, рекомендуются и утверждаются данным партийным комитетом (райкомом, горкомом, обкомом партии и т. д.). Освобождаются от работы лица, входящие в номенклатуру партийного комитета, также лишь с его согласия. В номенклатуру включаются работники, находящиеся на ключевых постах»

Академик А. Д. Сахаров писал: «Хотя соответствующие социологические исследования в стране либо не производятся, либо засекречены, но можно утверждать, что уже в 20-е ЗО-е годы и окончательно в послевоенные годы в нашей стране сформировалась и выделилась особая партийно-бюрократическая прослойка «номенклатура», как они себя сами называют, «новый класс», как их назвал Джилас»[4] . Маркс считал основой классов отношение к собственности. Но является ли обладание собственностью важнейшим признаком номенклатуры?

3. Номенклатура “особая прослойка” общества Номенклатура возникла как историческое продолжение организации профессиональных революционеров, сделавшихся после победы революции профессиональными правителями страны. Номенклатура это «управляющие». Функция управления стержень номенклатуры. С точки зрения исторического материализма, речь идет об управлении общественным производством. Во всех формациях господствующий класс осуществляет такую функцию. Но было бы неверно игнорировать существенную разницу в этом отношении между классом номенклатуры и классом буржуазии, управляющим общественным производством при капитализме. Буржуазия руководит в первую очередь именно экономикой, непосредственно материальным производством, а уже на этой основе играет роль и в политике. Так пролег исторический путь буржуазии от ремесла и торговли, от бесправия третьего сословия к власти. Иначе проходит исторический путь номенклатуры. Он ведет от захвата государственной власти к господству и в сфере производства. Номенклатура осуществляет в первую очередь именно политическое руководство обществом, а руководство материальным производством является для нее уже второй задачей. Политическое управление наиболее существенная функция номенклатуры. Главное в номенклатуре власть. Не собственность, а власть. Буржуазия класс имущий, а потому господствующий. Номенклатура класс господствующий, а потому имущий. Капиталистические магнаты ни с кем не поделятся своими богатствами, но повседневное осуществление власти они охотно уступают профессиональным политикам. Номенклатурные чины сами профессиональные политики и, даже когда это тактически нужно, боятся отдать крупицу власти своим же подставным лицам. Заведующий сектором ЦК спокойно относился к тому, что академик или видный писатель имел больше денег и имущества, чем он сам, но никогда не позволил бы, чтобы тот ослушался его приказа. Он фанатик власти. Это не значит, что ему чуждо все остальное. По природе он отнюдь не аскет. Он охотно и много пьет, главным образом дорогой армянский коньяк; с удовольствием и хорошо ест: икру, севрюгу, белужий бок то, что получено в столовой или буфете ЦК. Если нет угрозы скандала, он быстренько заведет весьма неплатонический роман. У него есть принятое в его кругу стандартное хобби: сначала это были футбол и хоккей, потом рыбная ловля и охота. Он заботится о том, что бы достать для своей новой квартиры финскую мебель и купить через книжную экспедицию ЦК дефицитные книги (конечно, вполне благонамеренные).” Стабильная и спаянная правящая верхушка, удерживала власть благодаря согласию в главном: стремлении институционализировать властные отношения, зашитить интересы бюрократических структур и сохранить коллективное руководство, сосредоточенное в окружении одного человека-символа. Немалую роль в этом играл непрерывный и все парализующий компромисс между трудносочетаемыми общими установками и столь же противоречивой практикой как центре, так и на местах. Политический консерватизм или экономическая реформа, стабильность кадров или выдвижение новых поколений функционеров, личная преданность или компетентность, жесткое администрирование или допущение элементов рынка, приоритет тяжелой и оборонной промышленности или легкой, партийность или технократические ценности, руковадящая роль партии или активность масс в общественных организациях, более или менее надежно контролируемых,все эти фундаментальные про блемы, решение которых предполагало выбор, никогда не дово дились до конца из-за боязни нарушить консенсус, коснувшись сути вещей. Такой подход к делу приводил к торможению, а затем и провалу многих попыток реформ, проистекавших из желания решить проблемы, не затрагивая причин их возникновения: централизации, бюрократизма органов управления, утвердившегося еще в ЗО-е гг, волюнтаризма[5] . КПСС оставалась главной структурой, привлекавшей людей к общественной жизни. За пятнадцать лет с 1965 по 1980 г,-число ее членов выросло на 42% [6] (ежегодно в партию вступало полмиллиона человек), и к началу 80-х гг. партия насчитывала 17 млн. коммунистов[7] . Значительно выросла доля членов КПСС с высшим образованием: к концу 70-х гг. более четверти членов партии имели высшее образование, среди вступавших в нее с высшим образованием было уже более 45% [8] . Партийный билет становился все более и более полезным дополнением к диплому, способствуя карьере и налагая лишь минимальные и формальные обязательства на его владельца. Они состояли главным образом в уважении к правилам игры, что означало не критиковать открыто режим, закрывать глаза на противоречия между политическими речами и реальной жизнью, в которой царила, апатия, цинизм и коррупция и, в более общем плане, преобладание личных интересов над общественными. В этих условиях коммунист жил с двойной моралью, лояльно служа режиму и нередко не разделяя при этом в глубине души убеждений, выражаемых во всеуслышание. Из 17 млн. коммунистов почти четверть занимала выборные посты в 400 тыс. первичных партийных организациях[9] . Эти 4 млн. коммунистов, с большим преувеличением называвшиеся активом, составляли своего рода банк данных из которого проводили дальнейший отбор примерно 400 тыс. освобожденных работников аппарата[10] . В действительности путь поступенькам выборных должностей, обеспечивавший выдвижение активистов из низовых организаций (коммунисты из профсоюзов, Советов, различных общественных организаций, первичных партийных организаций), все реже приводил к желанным постам, входящим в союзную, республиканскую, региональную номенклатуру. Кандидаты на такие должности, все более тесно связанные с административными и политическими функциями, все чаще подбирались и назначались непосродственно в вышестоящих организациях. 70-80 гг. были от мечены прочной стабилизацией элиты и прекращением ее по полнения снизу[11] . Система становилась замкнутой и закрытой. Номенклатура понятие, вошедшее в повседневные разговоры после успеха одно именной книги М.Вселенского,-представляла собой настоящую касту, с трудно поддающейся оценке численностью. Политическая стабильность брежневского периода позволила расцвести могущественной элите. Уверенной в себе, в своих правах и привилегиях, в возможности самовоспроизводства, Однако укоренение этой, словно перенесенной из феодального общества элиты со своей иерархией, территорией и двором входило во все большее противоречие с другой стороной политики власти, заключавшейся в вовлечении масс в общественную жизнь: стоило ли стремиться к активному участию в ней, если достижим был лишь формально почетный статус, но не реальная принадлежность к избранным? В условиях, когда номенклатура смыкала свои ряды, когда все глубже становилась пропасть между власть предержащими и рядовыми гражданами, поощряемое властями участие в новых общественных объединениях, которые могли бы составить гражданское общество, становилось все более и более формальным.

4. Генеральный секретарь вершина класса номенклатуры

Византийский культ личности генерального секретаря не способен скрыть от мира то, что на самой вершине класса номенклатуры происходит борьба прежде всего именно за этот пост, хотя обладатель его всегда изображается как незаменимый и как бы прямо для него рожденный.

Борьба за власть в Кремле ассоциируется с драматическими дискуссиями чуть ли не как в западном парламенте. Между тем ничего подобного нет. Борьба идет не при помощи парламентского красноречия, а путем длительного годами подсиживания, сложнейших хитросплетений и интриг, понять которые политики демократического Запада вообще, вероятно, неспособны. Красноречие же, если слово это можно применить к подготовленным аппаратом и читаемым по бумажкам речам на номенклатурно-бюрократическом жаргоне, используется лишь на заключительном этапе, когда нужно наклеивать политический ярлык на уже поверженного противника. До того никаких открытых выступлений против него не бывает; наоборот, его бдительность стараются усыпить демонстративной дружественностью.

Пост генерального секретаря может получить только какой-то один человек, поэтому верхушка номенклатуры старается при каждой смене генерального секретаря создать более выгодные исходные позиции для очередного тура борьбы в целом[12] .

Кого эта верхушка стремится выбрать в генеральные секретари: самого сильного и способного? Наоборот, того из членов Политбюро, что кажется ей самым недалеким и безобидным. Таким казался Сталин в начале 20-х годов на фоне членов ленинского Политбюро[13] ; таким казался Хрущев после смерти Сталина[14] (Маленков, наоборот, считался очень сильным); таким казался Брежнев после смещения Хрущева, когда сильным считался Шелепин[15] . Феодальные князья всегда старались посадить на королевский трон возможно более слабого монарха, князья класса номенклатуры избирают по этому же принципу Генерального секретаря ЦК. Вот почему тот из членов Политбюро, кто очень хочет стать генеральным секретарем, должен не поражать воображение своими талантами и динамизмом, а выглядеть ограниченным и бескрылым, скромным, по груженным в техническую работу бюрократом, как это сделал Сталин; Иванушкой-дурачком, какого любил разыгрывать из себя Хрущев; стандартным провинциальным партработником, каким казался Брежнев; исполнительным юнцом, готовым слушаться старших, каким считался Горбачев.[16] Где они, крикуны и печальники? Отшумели и сгинули смолоду, А молчальники вышли в начальники, Потому что молчание золото . 5. Брежнев : путь наверх

Что бы сейчас ни писали бывшие руководители, на Брежнева власть свалилась как подарок судьбы[17] . Сталину, чтобы превратить скромный по тем временам пост Генерального секретаря ЦК партии в должность «хозяина» страны, «пришлось» уничтожить едва ли не всех членов ленинского Политбюро, за исключением, разумеется, самого себя, а также огромную часть партийного актива[18] . Хрущев после смерти Сталина был вторым, а не первым, как многие думают, поскольку первым в ту пору считался Маленков. Хрущев выдержал борьбу против могучих и влиятельных соперников, в том числе таких, как Молотов, которые стояли у фундамента государства чуть ли не с ленинских времен. Может быть, поэтому сталинская и хрущевская эпохи, каждая по-своему, были наполнены драматическими переменами, крупными реформациями, беспокойством и нестабильностью.

Ничего подобного не происходило с Брежневым. Он получал власть так плавно, как будто кто-то долго загодя примерял шапку Мономаха на разные головы и остановился именно иа этой. И пришлась она, эта шапка, ему так впору, что носил он ее восемнадцать лет без всяких страхов, катаклизмов и конфликтов. И непосредственно окружавшие его люди жаждали только одного: чтоб жил этот человек вечно так хорошо им было. Сам Брежнев во время встречи с однополчанами, гордясь сшитым недавно мундиром маршала, сказал: «Вот... дослужился». Это слово вполне годится и для характеристики процесса его прихода на «должность» руководителя партии и государства дослужился...

Впрочем, в одном отношении приход Брежнева к руководству напоминает сталинскую и хрущевскую модель. Никто не принимал его всерьез как претендента на роль лидера, да и сам он всячески подчеркивал полное отсутствие подобных амбиций. Во время подготовки его речей (в бытность Председателем Президиума Верховного Совета СССР) по случаю зарубежной поездки их составителям передали главное пожелание заказчика: «Поскромнее, поскромнее, я не лидер, я не вождь...»[19]

Брежнев являл собой прямую противоположность Хрущеву с его смелостью, склонностью к риску, даже авантюре, с его жаждой новизны и перемен. Почему же Хрущёв так покровительствовал ему ? Как личность авторитарная, не склонная делить власть и влияние с другими людьми, он больше всего окружал себя такими руководителями, которые в рот ему глядели, поддакивали и с готовностью выполняли любое его поручение. Ему не нужны были соратники, а тем более вожди. Он довольно нахлебался с ними после смерти Сталина, когда Маленков, Молотов, Каганович пытались изгнать его с политического Олимпа[20] . Такие, как Брежнев, Подгорный, Кириченко, Шелест, были послушными исполнителями его воли, «подручными», как называл их Хрущев. Правда, когда дело дошло до сакраментального вопроса «кто-кого?», именно эти «подручные» быстро перебежали на другую сторону. Ибо в политике не бывает любви здесь превалируют интересы власти.

Сама по себе смена руководства таким именно образом представляет собой один из редких случаев в политической истории. Обычно подобный метод оказывался эффективным только тогда, когда убивали прежнего властителя. Успех «мирного заговора» против Хрущева оказался возможен по двум причинам. Первая он сам в последние годы правления одну за другой подрубал все ветви того дерева, на котором зиждилась его власть. Другая причина Шелепин.

Хрущев, кажется, ни к кому не относился с таким доверием и никого не поднимал так быстро по партийной и государственной лестнице, как этого деятеля. За короткий срок Шелепин из рядового члена ЦК стал членом Президиума, председателем Комитета партийно-государственного контроля, секретарем ЦК... Поистине верно говорится: избавь нас, боже, от наших друзей, а с врагами мы как-нибудь сами справимся.

Шелепин, однако, жестоко просчитался. Он плохо знал нашу историю, хотя окончил ИФЛИ. Он был убежден, что Брежнев-фигура промежуточная, временная, и ему ничего не будет стоить, сокрушив такого гиганта, как Хрущев, справиться с человеком, который был всего лишь его слабой тенью. Надо заметить, что всей своей карьерой Брежнев был обязан именно Хрущеву. Он закончил землеустроительный техникум в Курске и только в двадцатипятилетнем возрасте вступил в партию. Затем, окончив институт, начал политическую карьеру. В мае 1937 года (!) Брежнев становится заместителем председателя исполкома горсовета Днепродзержинска, а через год оказывается в обкоме партии в Днепропетровске.[21] Трудно сказать, способствовал ли Хрущев этим первым шагам Брежнева, но вся его последующая карьера происходит при самой активной поддержке тогдашнего первого секретаря ЦК Компартии Украины, а потом и секретаря ЦК ВКП(б). Когда Брежнев был направлен на должность первого секретаря ЦК Компартии Молдавии, он привел туда многих своих друзей из Днепропетровска,[22] здесь же обрел в качестве ближайшего сотрудника тогдашнего заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии республики К. У. Черненко. После XIX съезда партии Брежнев становится секретарем ЦК,[23] кандидатом в члены Президиума ЦК, после смерти Сталина оказывается в Главном политическом управлении Советской Армии и ВМФ. Чем больше укреплялся Хрущев, тем выше поднимались акции Брежнева. К октябрьскому Пленуму 1964 года он второй секретарь ЦК.[24] Таким образом, Хрущев собственными руками соорудил пьедестал для преемника. Впрочем, Брежнев не стал расправляться со своим прежняя покровителем. Хрущев создал прецедент на июньском Пленуме ЦК КПСС 1957 года.[25] Рассказывают, что после позорного поражения сталинской гвардии ему позвонил Каганович, который на протяжении многих лет покровительствовал Хрущеву, и спросил: «Никита, что с нами будет?» Хрущев ответил ему вопросом на вопрос: «А что бы вы сделали, если бы ваша взяла? Сгноили бы в Тмутаракани или поставили к стенке? А я вам скажу просто: идите вы... сами знаете куда».[26] И тут следовало крепкое непечатное слово. Оно это слово означало новую традицию: поверженных политиков не убивали, а попросту отстраняли. Этой традицией воспользовался и Брежнев. Отстранив Хрущева, он отправил его доживать жизнь на загородную дачу, предусмотрительно сменив там охрану.

5. Шелепин последнее препятствие на пути

Как происходит в действительности борьба за власть в верхушке класса номенклатуры, рассмотрим на примере схватки Брежнева с Шелепиным за пост Генерального секретаря ЦК КПСС. О соперничестве Брежнева и Щелепина западная пресса писала много, но существенные элементы этой истории опубликованы не были.

Какова была карьера Александра Шелепина ? Ни одна из политических звезд Кремля не поднялась на партийном небосклоне столь блистательно и не закатилась столь безрадостно, как звезда Шелепина. В конце ЗО-х годов Шелепин был студентом Московского института философии, литературы и истории (ИФЛИ), в то время наиболее модного в кругах московской интеллигенции. Саша Шелепин активно продвигался по комсомольской линии и стал секретарем комитета ВЛКСМ института.[27] Секретарем он был, как тогда и полагалось суровым и бдительным. Шелепин кричал на одну студентку ИФЛИ, когда она потеряла комсомольский билет: Ты знаешь, что ты совершила? Ты отдала свой билет врагу. Вот сейчас ты сидишь здесь, а враг ,шпион, диверсант проходит по твоему билету в здание ЦК комсомола!”[28]

В ЦК комсомола прошел, однако, не мифический враг, а сам Шелепин. Окончив институт, бдительный секретарь был взят на работу в Московский городской комитет комсомола, и в начале войны ему было поручено подбирать комсомольцев для заброски в тыл вермахта[29] как раз в качестве столь волновавших Шелепина шпионов и диверсантов. В числе отобранных им оказалась знаменитая Зоя Космодемьянская школьница, неудачливая диверсантка, носившая кличку Таня.[30] Она была поймана немцами и повешена ими в подмосковной деревне Петрищево. С петлей на шее Зоя крикнула: Сталин с намиСталин придет! за что и была объявлена советской национальной героиней. Именно на гибели несчастной девушки и сделал свою карьеру Александр Шелепин. Сталин лично заинтересовался, кто отыскал Зою и просил обратить на него внимание.[31] В ту минуту и началось неудержимое возвышение Александра Шелепина, приведшее к тому что он чуть было не стал третьим преемником самого Сталина. Шслепин последовательно был первым секретарем Московского комитета комсомола, секретарем ЦК ВЛКСМ, первым секретарем ЦК ВЛКСМ, председателем КГБ СССР наконец, кандидатом в члены Президиума и секретарем ЦК КПСС,[32] ведавшим партииными и административными органами, включая КГБ. Именно находясь в этой весьма сильной позиции, Шелепин и протянул руку к посту Первого секретаря ЦК КПСС главы класса номенклатуры. Попытка захвата высшего поста в номенклатуре была предпринята Шелепиным после тщательной подготовки. На протяжении ряда лет он старательно формировал кадры своих вассалов, всячески продвигая вперед членов своей группы. Брал он в эту группу только людей нужных, как принято говорить на номенклатурном жаргоне перспективных. Всех их он концентрировал в ЦК комсомола, взял ряд из них затем на руководящие посты в КГБ. Перейдя оттуда в ЦК партии, Шелепин передал пост председателя КГБ своему преемнику на должности первого секретаря ЦК комсомола Семичастному и стал как секретарь ЦК КПСС рассаживать своих бывших комсомольцев на различные руководящие посты.[33] Дело было организовано широко. Напористые и наглые молодые карьеристы из аппарата комсомола, быстро прозванные хунвейбинами, расползались по номенклатуре. Именно такой оказалась обстановка ко времени свержения Хрущева. Шелепин и Семичастный организационно подготовили всю эту операцию. Находившийся на госдаче в Пицунде Хрущев был незаметно полностью отгорожен ими от всего мира, и его сторонникам не удалось сообщить ему о готовившемся перевороте. Шелепин и Ссмичастный. организовали также доставку Хрущева из Пицунды прямо на заседание Президиума ЦК, где ему было объявлено о его отставке.

Шелепин недаром проводил всю эту связанную с нема лым риском акцию. Делал он это не для других, а для себя. есть один не публиковавшийся до сих пор факт, без знания которого нельзя понять весь ход событии. Факт таков: не Брежнев, а Шелепин был намечен на пост преемника Хрущева Первого секретаря ЦК КПСС.[34] Был подготовлен даже соответствующий проект постановления ЦК. Была достигнута договоренность и о том, что Брежнев избирался Первым секретарем ЦК КПСС лишь временно, с целью скрыть подлинные нити антихрущевского заговора; затем этот пост должен был перейти в руки Шелепина. Какие гарантии против концентрации власти в руках Шелепина должна была получить верхушка класса номенклатуры? Было принято неопубликованное тогда решение ЦК не допускать в дальнейшем совмещения в одном лице обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР.[35] Другой вопрос: действительно ли члены Президиума ЦК удовольствовались такой ценой за передачу поста Первого секретаря ЦК склонному к диктаторству Шелепину? Трудно отделаться от впечатления, что члены Президиума ЦК просто обманули последнего. Он был нужен им, так как без поддержки контролировавшегося им КГБ заговор не удался бы, поэтому они обещали Шелепину пост Первого секретаря ЦК.[36] Но, видимо, желания выполнять это обещание у членов Президиума ЦК КПСС не было. Только так можно объяснить резкую речь Микояна на заседании Президиума ЦК КПСС, направленную против назначения Шелепина на пост первого секретаря.[37] Микоян отечески предостерег собравшихся, что-де в противном случае им придется пережить много бед с этим молодым человеком . Никогда без нужды не рисковавший Микоян, против которого лично Шелепин ничего не имел, не стал бы так выступать и подвергать себя опасности мести шелспинцев, если бы не был заранее уверен в том, что Президиум ЦК его послушается.

Шелепина перевели из кандидатов в члены Президиума ЦК,[38] Семичастного ввели в состав ЦК КПСС.[39] Но на посту Первого секретаря ЦК остался Брежнев потому что, как мы уже говорили, он рассматривался другими членами Президиума в качестве наименьшего зла. Брежнев не забыл Микояну этой услуги: вышедший на пенсию и давно уже не член Политбюро, ловкий старец до самой смерти пользовался всеми привилегиями члена высшего руководства.

Брежнев, конечно, понимал, как шатко было его положение. Об этом с особой силой напомнил ему следующий факт. При открытии XXIII съезда КПСС (1965 год) шелепинцы устроили демонстрацию: когда при избрании президиума съезда было названо имя Шелепина, в зале разразились бурные аплодисменты очевидно, заранее организованные.[40] Брежневцы мгновенно сориентировались и начали аплодировать после каждого зачитываемого имени[41] чтобы сгладить неловкость; но эта с точки зрения тогдашних нравов КПСС исключительно наглая выходка показывала, что Шелепин не намерен стесняться в средстввах и что действовать против него надо было быстро. Единственный из всех секретарей ЦК КПСС Шелепин совмещал эту должность с правительственным постом: в качестве председателя Комитета партийного и государственного контроля он был одновременно секретарем ЦК КПСС и заместителем Председателя Совета Министр ров СССР.[42] С целью лишить его этого статуса ЦК КПСС попросту ликвидировал Комитет партийного и государственного контроля, образовав вместо него Комитет народного контроля.[43] Щелепин был освобожден от должности заместителя Председателя Совета Министров СССР, председателем же Комитета народного контроля утвержден не был.[44] Однако у Шелепина оставался пост секретаря ЦК партии, и поэтому для него была подобрана должность, формально столь высокая, чтобы ее мог занимать член Политбюро: Шелспина вдруг утвердили председателем ВЦСПС, таким образом он выбыл из секретарей ЦК.[45] После этого всем стало ясно, что Шелепин проиграл игру. 1964 1965 гг. пик карьеры Шелепина и начало ее конца: в этот период он становится членом Политбюро и утрачивает свое политическое влияние, когда сперва теряет пост заместителя Председателя Совета Министров, а затем выводится из Секретариата ЦК. Шелепин, однако, обладал еще некоторым влиянием в руководящих кругах партии, помнили его роль в низложении Хрущева, чтобы его можно было запросто прогнать. Поэтому Брежнев после того как выпроводил его из Секретариата ЦК в профсоюзы, счел нужным позолотить пилюлю в честь 50-летня Шелепину была вручена Звезда Героя Социалистического Труда.[46] Шелепин, однако, еще долго оставался членом Политбюро, в котором он в поисках опоры метался из стороны в сторону. Поддерживая противников Брежнева, он неожиданно стал проявлять себя либералом, лихорадочно ища сочувствия и поддержки Косыгина, и решился на критику Брежнева за отсутствие у него целенаправленности и определенности во внутренней политике.[47] Спустя какое-то время Шелепин сделался горячим поборником генсека и попытался, угождая Брежневу, организовать в Политбюро поддержку разрядке.[48] Но было уже поздно: Брежнев не простил отступничества.

Почему он не сопротивлялся? Потому что Брежнев подрывал не только позиции лично Шелепина, но одновременно разгонял его группу. Шелепину было попросту не на кого опереться. Семичастный был лишен поста председателя КГБ СССР и отправился в Киев в качестве заместителя Председателя Совета Министров УССР.[49] Чтобы выгнать другого шелепинца члена правительства СССР, бывшего секретаря ЦК комсомола Романовского, был ликвидирован возглавлявшийся им Государственный комитет по культурным связям с зарубежными странами при Совете Министров СССР.[50] Сам Романовский был отправлен послом в Норвегию.[51] А сам Шелепин? Несмотря на то что он довольно открыто фрондировал в Политбюро, его оттуда не удаляли. В кругах аппарата ЦК говорили, что так хотел сам Брежнев: Шелепин в Политбюро служил напоминанием другим его членам, что, если они не будут слушаться Брежнева и власть последнего ослабеет, Шелепин сможет вновь вскарабкаться наверх, и тогда уж им всем несдобровать. Так или иначе. Шелепин был выгнан из Политбюро действительно только тогда, когда Брежнев заболел и наметилась возможность его ухода от власти.[52] Сделано это было по всем правилам номенклатурного интриганства: В 1975 году Шелепин был послан в Англию,[53] где состоялись направленные против него демонстрации протеста, которые легко было предвидеть (дело в том, что именно Шелепин в качестве председатсля КГБ СССР вручал орден Красного Знамени Сташинскому за убийство в Мюнхене руководителей украинских националистов Бендеры).[54] Антишелепинские демонстрации в Англии не были объявлены выходкой фашиствующих элементов, как это бывает обычно в случае антисоветских демонстраций за границей, а были использованы для вывода Шелепина из Политбюро.[55] В апреле 1975 года на Пленуме ЦК было принято решение о снятии Шелепина с формулировкой, означающей полный и окончательный его крах: «По личной просьбе».[56] Большего и худшего унижения для честолюбивого и гордого партийного функционера нельзя было придумать. В номенклатурных кругах смеялись, что операция по разгону шелепинцев была единственной до конца последовательной акцией брежневского руководства. Что ж, последовательность была не случайной. В борьбе за власть самое для них главное номенклатурные деятели всегда проявляют последовательность. Вот так происходит реальная борьба за власть в Кремле. Как видите, она не имеет ничего общего с парламентские ми словесными дуэлями. Это всегда сложные маневры, сопровождаемые организационными решениями, назначениями и перемещениями, которые все, однако, не рутинны и не случайны, а направлены к единой продуманной цели.

7. Борьба за власть на вершине политического Олимпа

На рубеже 60-70-х годов в высшем эшелоне советского руководства окончательно сформировалось два направления-реформаторское и консервативное. Реформаторы были сторонниками системоукрепляющих реформ, прежде всего в экономике, весьма индифферентно относясь к проблемам становления гражданского общества и правового государства. Более того, многие из них, например, А. Н. Косыгин, Ю. В. Андропов были весьма скептически настроены по отношению к политической и идеологической модернизации, полагая административно-командную систему самодостаточной. Поэтому Андропов, став в 1967 г. главой КГБ,[57] не чурался практики репрессий против инакомыслящих, не без основания полагая, что сколько-нибудь серьезный капитальный ремонт системы не может не вызвать ее обвала. Но особую бдительность охранители проявляли на «идеологическом фронте», стараясь сурово пресекать любые проявления «крамолы», В чистом виде, однако, за редким исключением, в руководстве не встречались ни прогрессисты, ни ретрограды. Как правило, окраска менялась в зависимости от политической конъюнктуры. Сам Леонид Ильич Брежнев старался не связывать себя с каким-либо одним течением, он поддерживал тех или других в зависимости от того, насколько это укрепляло его позиции. Принято считать, что Брежнев был бесталанным лидером. И тем не менее важнейшие рычаги партийной и государственной власти многие годы, находились в его руках. Чем объяснить этот феномен? И какую позицию занимало Политбюро орган политического руководства, чья роль и задача в партии не только осуществлять текущую политику и контроль за ее развитием, вырабатывать коллективные решения, но и предотвращать деформации, отход от ленинских принципов действии, норм, руководства. ..

При том, что Брежнев действительно ни в коей мере не обладал качествами выдающегося деятеля, он был хорошим выучеником той самой системы, о которой мы говорили. И, пользуясь ее методами, сумел перевести Политбюро во второй эшелон, лишить его нрава решающего голоса.[58] Вроде бы безобидно не надо членам Политбюро и секретарям выступать на Пленумах и съездах, потому что у нас общая линия. А по сути, члены Политбюро оказались безголосыми.[59]

Дело в том, что Брежнев опирался на Секретариат, а не на Политбюро. Традиционно Секретариат занимался организацией и проверкой выполнения решении, расстановкой руководящих кадров. А теперь все предрешалось группой секретарей. Там были Суслов, Кириленко, Кулаков, Устинов... и другие. Секретариат рассматривал проблемы до Политбюро. И нередко было так; когда члены Политбюро приходили на заседание приходим на заседание, а Брежнев им говорил: мы здесь уже посоветовались и думаем, что надо так-то и так-то. И тут же голоса секретарей: да, именно так, Леонид Ильич. Членам Политбюро оставалось лишь соглашаться.[60]

Воронов, бывший член Политбюро, вспоминал : “Как же это получилось? Когда освободили Хрущева от должности, не видели замены. Встал вопрос кто? Вторым секретарем был Брежнев. Доступный, вальяжный, с людьми умел пообщаться, не взрывался никогда. И биография. Всю войну прошел, до войны был секретарем обкома партии. Казалось, подходящий человек. Но главное выявилось потом что он был очень некомпетентным руководителем. Наверное, чувствуя это, ревновал Косыгина. Первые три года Брежнев прислушивался к мнению членов Президиума.[61] Пытался вникать в хозяйственные дела. Хотя он в них мало разбирался. Через три-четыре года он стал считать себя вождем.[62] Верным марксистомленинцем. Выдающимся деятелем международного коммунистического движения. А страну забросил. И уже пошла расправа с кадрами которые помогли ему прийти к власти. Ордена любил безумно. Об этой его слабости были осведомлены многие государственные деятели разных стран. Помнится, Подгорный говорит ему: «Леонид Ильич, нельзя же так. В народе уже анекдот ходит, что нужно генсеку операцию делать по расширению груди. Награды вешать некуда...» Брежнев был стороником популизма в политике. Авторитет себе он хотел завоевать скорым и легким способом. Для этого сразу внес предложение повысить зарплату целому ряду категорий работников.[63] Зарплату-то подняли, но ее нужно было еще и чем-то отоварить. А товаров народного потребления и услуг в нужном объеме не дали излишки денег нужно было чем-то покрывать. Стали увеличивать производство водки, дешевого вина.[64] И это был очень опасный путь. Огромные деньги, которые накопились в сберегательных кассах или имелись на руках у населения,прямые последствия той необдуманной политики. Пьянство, алкоголизм,так бурно расцветавшие в годы застоя, тоже ее результат.

Л.И. Брежнев проводил большую часть своих решений через Секретариат ЦК КПСС и стремился опираться на аппаратные структуры.[65] Первоначально, располагая не слишком уж большой кадровой базой, Леонид Ильич стал возвращать на «высокую орбиту» политических жертв Хрущева, типа Ф. Д. Кулакова, М. С. Соломенцева, В. Капитонова, Г. С. Павлова. Но тогда же стала формироваться собственная кадровая «обойма» Брежнева. С подачи К. У. Черненко, с поста директора ВПШ Молдавии на должность заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК КПСС был определен С. П. Трапезников.[66] Министром внутренних дел СССР, несмотря на противодействие ряда членов Политбюро, был поставлен также доверенное лицо Л. И. Брежнева Н. А. Щелоков.[67] Первым зампредом КГБ стал работавший ранее в Молдавии С. К. Цвигун.[68] Так возникла традиция кланового руководства партией и государством. Клана будет два-наряду с молдавской ветвью будет крепнуть днепропетровская, которая станет расти за счет партийных функционеров, директоров предприятий или просто знакомых, кто в разные годы или учился с Брежневым, или работал, или помогал ему в продвижении. Позднее эти ветви разрастутся, раскинутся далеко за пределы Молдавии и Днепропетровской области и вберут в себя всех тех, кто встретился Леониду Ильичу Брежневу на длинной и извилистой дороге его политической карьеры, кто обратил на себя его внимание или угодил ему. При этом борьба за абсолютную власть наверху продолжалась. В начале 1971 г. пал В. П. Мжаванадзе, партийный руководитель Грузии; он был обвинен в коррупции.[69] Это был первый удар генсека по высшей партийной коллегии. За предыдущие годы правления Брежнева по его инициативе не было произведено ни одного снятия среди членов Политбюро его побуждали считаться с необходимостью коллективности руководства. За прошедшие семь лет Политбюро покинули только трое: Ф. Р. Козлов по болезни, А. И. Микоян и Н.М. Шверник-по старости.[70] Но затем, на Пленуме ЦК в апреле 1973 года, из Политбюро сразу были выведены П.Е. Шелест, Г. И. Воронов. Их место заняли трое, и все сподвижники Брежнева: Ю. В. Андропов, председатель КГБ, А. А. Громыко, министр иностранных дел, и А.А. Гречка, министр обороны.[71]

Обстоятельства смещения Шелеста и Воронова находились в тесной связи с противоборством генсека и премьера. Брежнев долго и сложно маневрировал, прежде чем решился нанести удар по Политбюро. Вначале, не будучи в состоянии его подорвать извне, он решил его расшатать изнутри он сумел увеличить число его членов с 11 до 15[72] И сразу получил в нем большинство. Следующий шаг был вопросом партийной техники. Проявив благосклонность к Шелепину, он столкнул его с Шелестом, а потворствуя соперничеству между Косыгиным и Подгорным, изолировал Воронова.[73] Шелест был обвинен в национализме и переведен с Украины, где был первым секретарем ЦК Компартии, в Москву.[74] Став одним из многих заместителей Председателя Совета Министров и лишенный опоры в Киеве, он вскоре был выставлен из Политбюро.[75] Г.И. Воронов же проиграл тогда, когда вместе с Косыгиным стал сомневаться в сельскохозяйственной программе Брежнева.[76] Поначалу он был высечен публично: его не удостоен правительственной награды по случаю шестидесятилетия, хотя, как члену Политбюро, ему полагалась Звезда Героя, а затем в Протоколе Политбюро (по месту стояния на приемах и в расположении портретов на торжествах) упал с пятого-шестого места на четырнадцатое.[77] Возможно, Брежнев мог бы избавиться от Воронова и раньше, уже в 70-м году. К тому времени распались связи, первоначально возникшие в Политбюро. Косыгин, теряя влияние, терял и союзников (сперва от него отошел Суслов, а затем оставил и Мазуров). Подгорный же, смирившись с уходом из партаппарата, прижился в Президиуме Верховного Совета и больше не искал столкновений с генсеком.[78] Но тогда он не изгнал Воронова из Политбюро, не желая пошатнуть зыбкое равновесие сил при обсуждении политики разрядки, против которой регулярно выступал Шелест.[79]

Падение Воронова и Шелеста произошло на фоне возвышения Г. В. Романова еще один ловкий ход Брежнева: впервые за десять лет-после ухода Козловапервый секретарь Ленинградского обкома партии стал полным членом Политбюро. И чем больше усиливал свои позиции Брежнев, тем больше падали престиж и влияние Косыгина. С конца 70-го и до середины 71-го года он едва ли не полностью отстранился от дел в Совете Министров (там всеми делами управлял Мазурок),[80] проводя часть времени в больнице, а часть на даче. Косыгин был главным препоном для установления единовластия Брежнева, но не единственным. Оставался еще Полянский, затаивший обиду на Леонида Ильича за то, что тот, пообещав, не сделал его премьером. На него Брежнев быстро нашел укорот обвинил в развале сельского хозяйства и на XXV партийном съезде (1976 г.) выдворил из Политбюро.[81]

Наконец, Брежнев смог без лишней суеты приступить к созданию собственного величия. Угодников, готовых преклоняться и прислуживать ему, было более чем достаточно, но для создания культа ему необходим был жрец он оказался под рукой: Черненко.

Удручающее положение, в котором оказалась страна, вполне ассоциировалось с обликом дряхлевшего руководителя Коммунистической партии и Советского государства. Л. И. Брежнев был утомлен, раздражен болезнями и напуган неожиданно надвинувшейся старостью и немощью. Все это находилось в кричащем противоречии с неимоверным славословием в адрес генсека. Вышло шесть томов сборников его выступлений и статей, ему присудили Ленинскую премию за укрепление мира, издали пластинки с его речами, напечатали марки, запечатлевшие его визит на Кубу, тысячи его фотографий заполнили кабинеты, улицы и прилавки книжных магазинов.[82] Вновь было введено в оборот дискредитированное Сталиным определение вождь. «Ты наш вождь» оттарабанил А. Л. Кириленко при вручении ему Леонидом Ильичам звезды Героя. Затем «вождь» прозвучало в устах Д. А. Кунаева, А. Алиева, Э. А. Шеварднадзе, В. В. Щербицкого. Началось стремительное возвышение К. У. Черненко. В марте 1976 г.[83] вне всякой связи с юбилеем ему, заведующему общим отделом ЦК, с помпой вручили звезду Героя Соцтруда. Изумленные обыватели на лекциях спрашивали: «За какие заслуги наградили товарища Черненко?» Свыше рекомендовалось отвечать: «За организацию XXV съезда КПСС». Через несколько дней после награждения У. Черненко стал, наконец, секретарем ЦК КПСС. К тому времени позиции соперников Л. И. Брежнева в высшем эшелоне значительно ослабли. В ходе подготовки к принятию Конституции в мае 1977 г. из состава Политбюро был устранен Н. В. Подгорный, и Брежнев заимел новый пышный титул Председатель Президиума Верховного Совета СССР.[84] Он перестал нуждаться в поддержке Суслова, ибо стал хозяином положения настолько, что мог без особого труда, опираясь на свою команду, устранить любого конкурента. В декабре 1978 г. из Политбюро был выставлен К. Т. Мазуров (о нем заблаговременно была пущена молва; болен смертельной болезнью, но он продюжил еще дюжину лет)[85] последний союзник Н. Косыгина. Черненко из кандидатов был переведен в члены Политбюро, а кандидатом стал Н. А. Тихонов. В Секретариате ЦК вместо Ф. Д. Кулакова (в 1960-гг. был первым секретарем на Ставрополье)[86] обосновался совершенно неизвестный в столице ставрополец С. Горбачев. Весьма символично то, что в эти годы наступил не только пик власти немощного Брежнева, но и пик эволюции системы. В это же время в высшем эшелоне советского руководства начинает складываться новое соотношение сил. Поскольку лидер часто бывал болен, то реальная власть в центральном партийном аппарате все больше переходила к К. У. Черненко, хотя Суслов и продолжал здесь с ним конкурировать. Резко выросло влияние члена Политбюро, руководителя КГБ Ю. В. Андропова. К этой тройке примыкали Д. Ф. Устинов министр обороны и А. А. Громыко министр иностранных дел. Именно в их руках сосредоточилась вся полнота власти. Именно в это время произошло окончательное сближение В. Андропова с избегавшим острых углов и конфликтов М. С. Горбачевым.[87]

Летом 1982 г. на политическом Олимпе стали просматриваться некоторые подвижки. Председатель КГБ В. Андропов был избран на пост секретаря ЦК КПСС вместо ушедшего из жизни М. А. Суслова. Усиленно муссировались слухи о неблагополучии в брежневском окружении. Поговаривали, что, не вытерпев надругательства над честью и законом со стороны брежневских родственников, покончил жизнь самоубийством С. М. Цвигун[88] (обстоятельства гибели его до сих пор не выяснены, и, вполне возможно, он стал жертвой борьбы за власть между различными группировками).

В высшем эшелоне политического руководства страны складывалось новое соотношение сил. Пробным камнем стала борьба за отстранение от власти брежневского любимца, всесильного краснодарского «деятеля» С. Ф. Медунова первого секретаря крайкома КПСС. После трудного разговора с Леонидом Ильичам, как свидетельствуют устные предания, Андропову и Горбачеву удалось переместить Медунова в кресло зам. министра второстепенного ведомства Минплодоовощхоз СССР (по тем временам весьма суровое наказание).[89] В Краснодарский край с подачи Андропова был направлен В. И. Воротников, который был спешно отозван с поста посла в Республике Куба. Новый первый секретарь крайкома попал в самую гущу событий: на Кубани развертывались сочинское, геленджикское и другие дела. В едином мафиозном клубке были здесь повязаны партийные, советские и хозяйственные руководители. Причем коррупцией был «охвачен» не только верхний, но и средний эшелон администрации. Новый первый секретарь крайкома КПСС, опираясь на поддержку своих патронов из ЦК, повел наступление на коррумпантов. Только за 1984-1986 гг. в крае были исключены из КПСС более пяти тысяч человек, причем полторы тысячи из них были преданы суду.[90]

8. Номенклатурный бакшиш

Почему же забыв о совести, честности, порядочности карабкались по лестнице власти эти далеко не самые глупые и бесталанные люди. Ларчик открывался просто. Помимо официальных, ”легальных” привилегий (зарплаты, в несколько раз превышающей зарплату среднестатического труженика, машины, дачи, санаториев, поездок зарубеж) принадлежность к номенклатуре, особенно её верхней части, давала ряд привилегий, не указанных в официальных реестрах. Казалось бы, номенклатурщик получает более чем достаточно. Но ему и этого мало. Помимо официально выплачиваемых классом номенклатуры дивидендов с полученной прибавочной стоимости, номенклатурщик норовит урвать себе еще дополнительные проценты с капитала своей власти. Эти проценты взимаются в форме взяток. Взяточничество не монополия какой-либо одной страны или социальной системы. Но есть у взяточничества определенная питательная среда: господство бюрократии. Чем больше бесконтрольная власть бюрократии, тем больше возможности у бюрократических хапуг требовать взятки. Недаром именно в средневековых восточных деспотиях с их разветвленным чиновничьим аппаратом и полным отсутствием свободной информации бакшиш постепенно пропитал все поры общества. Вместе со многими другими эта традиция восточных деспотий была перенесена на покоренную татарами Русь и прочно там укоренилась. Важно понять: приход к власти класса номенклатуры не ослабил, а наоборот усилил традицию бакшиша, ибо именно при реальном социализме господство и бесконтрольность политической бюрократии достигают своего апогея. Брать взятки номенклатурщикам, конечно, официально по разрешается, за взятки даже наказывают. Но наказывают редко и мягко, а взятки берут номенклатурщики часто и помногу. В классе номенклатуры существует негласная терпимость в отношении взяток. Она особенно очевидна в тех республиках Советского Союза, где исторически традиция бакшиша укоренилась наиболее прочно: в Закавказье и в Средней Азии.

Вот некоторые данные по Азербайджану. Данные достоверны: они взяты из закрытых материалов ЦК КП Азербайджана. Их опубликовал выехавший в Израиль Илья Григорьевич Земцев, работавший в секторе информации при азербайджанском ЦК.[91] Приведем ряд цифр, показывающих положение в Азербайджане, то есть не сенсационные вершины номенклатурного бакшиша, а его относительно рядовые размеры.

Почем продавался в Азербайджане (по ценам 1969 года) пост районного прокурора? Он стоил 30 000 рублей.[92] За эту относительно сходную цену член партии мог при наличии вакансии приобрести такой пост у секретарей райкома партии и стать блюстителем социалистической законности. Заметно дороже была должность другого блюстителя начальника районного отделения милиции. Здесь цена была 50 000 рублей.[93] За такую же цену можно было стать председателем колхоза: пост, правда, теоретически выборный, но колхозники, как и вес советские граждане, голосуют за кого приказано, так что эта должность в номенклатуре райкома партии. Подобная же номенклатурная должность директора совхоза котировалась выше в 80 000 рублей: она выгоднее и открывает большие возможности продвижения в номенклатуре.[94]

Конечно публичных торгов не проводилось.За указанную сумму секретари райкома партии оформляли на покупателя номенклатурное дело и утверждали на приобретаемую должность решением бюро райкома. Полученные секретарями деньги становились приятным дополнением к их зарплате и номенклатурным пайкам. Но зато, чтобы стать секретарями райкома, им тоже надо было в свое время раскошелиться и гораздо щедрее, чем райпрокурору. Должность первого секретаря райкома КП Азербайджана стоила в 1969 году 200 000 рублей, должность второго секретаря 100 000.[95] Эти деньги уплачивались секретарям ЦК, так как должности в номенклатуре ЦК КП Азербайджана. Посты секретарей райкома выгодные: власть большая, как видим, есть возможность получать хороший бакшиш; поэтому они так высоко ценятся. В той же номенклатуре ЦК КП Азербайджана были должности и подешевле: директор театра по цене от 10 000 до 30 000, директор научно-исследовательского института 40 000, звание действительного члена Академии наук Азербайджанской ССР 50 000 рублей.[96] А вот место ректора вуза оказалось намного дороже, нежели звание азербайджанского «бессмертного» : до 200 000 рублей, в зависимости от вуза.[97] Это определяется тем, что в зависимости от вуза же ректор взимал плату за нелегальное зачисление в студенты: в Институте иностранных языков 10 000 рублей, в Бакинском университете 20 000 25 000, в мединституте 30 000, в Институте народного хозяйства до 35 000 рублей.[98] Как видите, место ректора действительно стоит рублей.

Реалистически обоснованный прейскурант был установлен не только для должностей районных руководителей, а также деятелей азербайджанской науки и культуры, но и для самих членов правительства Азербайджанской ССР. Пост министра социального обеспечения оценивался в 120 000 рублей,[99] то есть дешево: дополнительно нажиться за счет и без того мизерных пенсий и пособий для населения вряд ли представляется возможным. Почти столь же малообещающий пост министра коммунального хозяйства Азербайджана отпускался покупателю за 150 000 рублей.[100] А вот место министра торговли, формально равное любому другому министерскому посту, стоило 250 000 четверть миллиона рублей.[101] В условиях хронической нехватки товаров это место обещает огромные прибыли. Эти цифры взяты из закрытого доклада тогдашнего первого секретаря ЦК КП Азербайджана Г. Алиева на пленуме ЦК КП Азербайджана 20 марта 1970 года.[102] Как и всегда в номенклатурных интригах, разоблачения эти были связаны со смещением прежнего первого секретаря Ахундова.

Азербайджан не исключение и даже не сильнее всего пораженная взяточничеством республика СССР. Через три года после смещения Ахундова была раскрыта грузинская панама.[103] Она затрагивала уже самый высший круг номенклатуры Политбюро ЦК КПСС. Не надо думать, что таковы только закавказские республики. Их перегнала в этом отношении Советская Средняя Азия. Возьмем для примера самую развитую из среднеазиатских республик Узбекскую. Член ЦК КПСС, Председатель Верховного Совета Узбекской ССР Насридинова, “мудрая мать народа” брала по 100 000 рублей за помилование.[104]

9. Попытка борьбы с корупцией ?..

Что случилось с Насриддиновой? Отдали под суд? Нет, она поднялась еще выше по номенклатурной лестнице: стала Председателем Совета Национальностей, второй палаты Верховного Совета СССР. Позже она стала замминистра промышленности строительных материалов СССР.[105] Номенклатура не наказывает своих членов за взяточничество и прочие преступления как таковые. Если кто-нибудь из номенклатурщиков получает наказание, все понимают, что просто он проиграл в какой-то интриге и против него используется обвинение в преступлении. Впрочем, даже уголовное наказание номенклатурщика, если до этого доходит, обычно бывает весьма легким и если его приговаривают к лишению свободы, то отправляют в созданную специально для такой цели привилегированную «колонию для ответственных работников». Даже отбывая наказание за преступление,номенклатурщик не должен смешиваться с обычными советскими гражданами. Ласково спасая от наказания взяточников из своей среды, номенклатура злобно наказывает тех, кто осмеливается их разоблачать. Так, по указанию Московского горкома КПСС органами КГБ было сооружено дело о «злоупотреблении служебным положением» на начальника московского ОБХСС (отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности) Гришина, добившегося отдачи под суд крупного взяточника Галушка первого секретаря Куйбышевского РК КПСС города Москвы и члена бюро горкома партии.[106] Гришин был арестован и осужден. К. М. Симис, бывший долгие годы адвокатом в Советском Союзе, описывает случай из адвокатском практики, когда тракторист член партии, выступивший с разоблачением лихоимства директора деревоперерабатывающего завода, был по указанию первого секретаря райкома КПСС не только выгнан из партии и с работы, но отдан под суд «за клевету».[107] Во время суда набравшиеся смелости рабочие завода подтвердили слова тракториста но он все-таки был осужден, и никакие заявления в ЦК КПСС и Прокуратуру СССР ему не помогли ".[108]

В Советском Союзе никто этому не удивляется: удивились бы, .если бы было иначе. Ведь даже на самой верхушке класса номенклатуры, где привилегии фактически безграничны, не обходилось без взяточничества и казнокрадства. Бывшая долгое время членом Президиума и секретарем ЦК КПСС Екатерина Фурцева, спущенная затем на пост министра культуры СССР, выстроила в начале семидесятых годов под Москвой на деньги министерства роскошную дачу.[109] Член ЦК КПСС, директор Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) АН СССР академик Н.Н. Иноземцев последовал ее примеру.[110] А чего стесняться? Ведь даже в хрущсвское время член Президиума и секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов, считавшийся вторым лицом в руководстве после Хрущева, как выяснилось, брал взятки за назначение на руководящие посты, прекращение судебных дел и прочие услуги. Брал он деньгами и драгоценными камнями через посредство своего приближенного Смирнова, председателя исполкома Ленинградского горсовета.[111] По это в «застойные» времена. А как обстоит дели во времена перестройки и гласности? «Узбекское дело» ответило на этот вопрос. Пока следователи Гдлян и Иванов разоблачали взяточничество узбекских номенклатурщиков, в Москве взирали на это спокойно: ведь происходило разоблачение назначенцев Рашидова, деятеля брежневской поры. Но вот, возомнив, что им все можно, ретивые следователи переступили границу дозволенного: появились в их материалах имена членов горбачевского Политбюро и секретарей ЦК КПСС.

И сразу все изменилось. Прокуратура СССР занялась не взяточниками, а следователями. Их обвинили в недозволенных методах ведения дела; сознававшиеся взяточники, как по команде, отказались от своих признаний, и суды стали их оправдывать.[112] Но ведь у этих людей действительно были изъяты миллионы рублей! Такие суммы они не смогли бы и за жизней накопить из своей зарплаты, даже не тратя из нее ни копейки. Однако вопрос об источнике миллионов никого не интересовал, велено было клеймить Гдляна и Иванова, посягнувших на честь высших лиц в номенклатуре.[113] Нельзя на нее посягать! Номенклатуре все дозволено, и номенклатурщику все дозволено, пока он действует в интересах своего класса. Во время междуцарствия ни одна ; серьезная проблема ни внутренней политики (экономический кризис, социальная апатия), ни внешней (кризис в отношениях между Востоком и Западом), унаследованная за 18 лет консервативной политики олигархии стариков, не была решена хотя бы частично. Тем не менее в первые месяцы после прихода Андропова к власти создалось впечатление, что он собирается осуществить ряд перемен, морально очистить партию, приступить к экономическим реформам. В своей первой речи он установил срок в два года, чтобы провести ряд изменений, которые позволили бы приступить к выполнению следующей пятилетки в лучших условиях, У него не хватило на это времени, поскольку он был у власти всего пятнадцать месяцев, однако, учитывая его первые шаги, можно усомниться в результатах, к которым привели бы его реформы в будущем. Во внутренней политике краткое пребывание Андропова у власти было отмечено прежде всего попыткой покончить с наиболее вопиющими проявлениями коррупции, распространившейся в своего рода семейных кругах партии из-за стабильности положения и абсолютной безнаказанности при Брежневе огромного числа местных партийных руководителей.[114] Являясь руководителем КГБ, Андаопов имел всю информацию о многочисленных делах (почти никогда не предававшихся огласке), связанных с семейственностью и коррупцией, которые творились в феодальных уделах советских князьков, особенно во второй половине 70-х., когда теневая экономика разрослась до того, что проникла во все сферы экономической деятельности, В связи с распространением этого явления в сентябре 1980 г. ЦК пар принял ряд мер, направленных на борьбу с коррупцией.[115] Указания по этому вопросу были разосланы в местные партийные организации в виде секретного письма. Правящая верхушка отдавала себе отчет в том, что проблема носила столь общий характер, что лучше было подойти к ней как можно осторожнее, разбирая только самые вопиющие злоупотребления и закрывая глаза на другие. В 1981-1982 гг. прогремело несколько скандальных дел, раскрытых КГБ под руководством Андропова (которые Запад трактовал как настоящее объявление войны КГБ брежневской мафии, по выражению “Обсервер” от 7 марта 1982 г.)[116] : скандал с сервизом Екатерины 11-дело члена Политбюро -Романова, который взял напрокат в Эрмитаже бесценный сервиз, чтобы отпраздновать свадьбу своей дочери;[117] большое икорное дело, в которое был вовлечен министр рыбного хозяйства А.Ишков, старый друг А.Косыгина;[118] скандал в ОВИРе в Москве, и, наконец, бриллиантовая история, в которой непосредственно были замешаны дочь Брежнева Галина и его зять Ю.Чурбанов, заместитель министра внутренних дел.[119] На похоронах отца дочь Брежнева была в плотном кольце работников КГБ. На Галину уже имелся ордер на задержание, после ареста 9 ноября ее близкого друга, директора самого знаменитого продуктового магазина в Москве (Елисеевского гастронома).[120] Сразу после смерти Брежнева газеты начали много писать о коррупции высших чиновников.

Административно-командная система при Андропове вырабатывала свои резервы, но процессы оздоровления морально-политического климата уже наметились. Скоропостижно умер Ш. Рашидов. В Узбекистан были посланы следственные группы. И хотя останки коммуниста-феодала еще покоились у входа в ташкентский музей им. В. И. Ленина, позиции хлопковой мафии были потеснены. На июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС из состава Центрального Комитета были выведены Щелоков и Медунов.[121] Постепенно народу открывалась правда о преступных деяниях некогда сильных мира сего.

Но коррупция в высших эшелонах бюрократической машины даже не приостановилась. Более того, она росла вширь, распространялась не только внутри страны, но и на сферу внешнеторговой деятельности. Так объектом бюрократического «рекэта» стала очередная «стройка века» газопровод Уренгой Помары Ужгород,[122] рекламировавшаяся как необычайное благо для советского народа и поприще трудового героизма. Целый ряд работников внешнеэкономических ведомств и организаций за взятки передавали инофирмам закрытые сведения, создавали им выгодные по отношению к конкурентам условия, шли на заключение с ними контрактов, явно не выгодных стране. В частности, в результате преступных действий бывших руководителей Всесоюзного объединения «Союзвнешстройимпорт» Прасолова, Михайлова и Лыкова лишь по трем контрактам на поставку жилых комплектов для вышеупомянутого газопровода СССР потерял более 10 млн. инвалютных рублей. Правда, затем, в ходе следствия, часть этой суммы удалось возвратить.[123] 11 декабря «Правда» неожиданно опубликовала отчет о последнем заседании Политбюро, посвященном обсуждению множества писем рабочих и крестьян, недовольных ухудшением условий труда, фальсификацией статистических данных, нарушениями в распределении жилья, расхищением денежных средств и другими нарушениями законности, и справедливости. Этим сообщением, за которым последовали предложения усилить санкции в отношении коррупции, семейственности, расхищения и взяточничества, правительство демонстрировало свое намерение энергично бороться со всеми видами преступной деятельности на всех уровнях, чтобы оздоровить моральный климат в обществе. Эти меры не были чем-то невиданным в советской истории: популистские кампании против коррупции «высокопоставленных князьков», которые считали, что советские законы не для них, а для простых людей, неоднократно предпринимал Сталин. При Андропове эти акции явились результатом, как отмечает Ж.Медведев, мощного давления снизу. Коррупция охватила все уровни, и многие полагали, что ухудшение положения с продовольствием и промтоварами вызвано их перераспределением в интересах номенклатуры, обильно снабжавшейся высококачественными продуктами через магазины для избранных, и что благодаря широкой сети таких магазинов-распределителей и системе индивидуальных пайков простой человек может рассчитывать только на хлеб. Кампания против коррупции скоро затихла. Ее основным результатом стало обновление руководящей злиты. Этот процесс носил, однако, ограниченный характер, и с почетом уходившие на пенсию министры уступали места своим первым заместителям. Следственные орган прекратили расследование крупных скандалов, в которые были замешаны высокие партийные руководители, связанные с настоящей «советской мафией», и занялись борьбой с более скромными формами теневой экономики: левыми приработками, мелкой спекуляцией, чтобы в конечном счете перейти к борьбе за укрепление дисциплины.

10. Заключение

Вот, пожалуй, и всё что можно было написать о борьбе за власть и привелегии, о новом ”классе” партийной номенклатуры, которая ими обладала. Единственным утешением может служить утверждение Милована Джиласа : Слабость номенклатуры в том, что она сама отгородилась от общества, которым управляет, и оказалась верхушечной структурой без корней в народе. Поэтому я думаю, что ее уход и в больших странах «реального социализма» произойдет мирно, без гражданской войны: просто не найдется достаточно граждан, готовых воевать за номенклатуру.


[1] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 8.

[2] Там же. С. 8.

[3] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 8.

[4] Там же. С. 14.

[5] Верт Н. История советского государства. М.,1994. С. 446.

[6] Там же. С. 462.

[7] Там же. С. 462.

[8] Там же. С. 462.

[9] Верт Н. История советского государства. М.,1994. С. 462.

[10] Там же. С. 462.

[11] Там же. С. 462.

[12] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 374.

[13] Там же. С. 374.

[14] Там же. С. 374.

[15] Там же. С. 374.

[16] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 374.

[17] Бурлацкий Ф.М. Вожди и Советники. М.,1990. С. 281.

[18] Там же. С. 281.

[19] Бурлацкий Ф.М. Вожди и Советники. М.,1990. С. 282.

[20] Там же. С. 282.

[21] Бурлацкий Ф.М. Вожди и Советники. М.,1990. С. 283.

[22] Там же. С. 283.

[23] Там же. С. 283.

[24] Там же. С. 284.

[25] Там же. С. 284.

[26] Бурлацкий Ф.М. Вожди и Советники. М.,1990. С. 284.

[27] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 375.

[28] Там же. С. 375.

[29] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 375.

[30] Там же. С. 375.

[31] Там же. С. 375.

[32] Там же. С. 376.

[33] Там же. С. 376.

[34] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 377.

[35] Там же. С. 377.

[36] Там же. С. 377.

[37] Там же. С. 377.

[38] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 377.

[39] Там же. С. 377.

[40] Там же. С. 378.

[41] Там же. С. 378.

[42] Там же. С. 378.

[43] Там же. С. 378.

[44] Там же. С. 378.

[45] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 378.

[46] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 519.

[47] Там же. Т. 2. С. 519.

[48] Там же. Т. 2. С. 519.

[49] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 378.

[50] Там же. С. 378.

[51] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 378.

[52] Там же. С. 379.

[53] Там же. С. 379.

[54] Там же. С. 379.

[55] Там же. С. 379.

[56] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 519.

[57] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 519.

[58] От оттепели до застоя. М.,1990. С. 134.

[59] Там же. С. 134.

[60] Там же. С. 135.

[61] Там же. С. 147.

[62] Там же. С. 147.

[63] От оттепели до застоя. М.,1990. С. 164.

[64] Там же. С. 164.

[65] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 516.

[66] Там же. Т. 2. С. 517.

[67] Там же. Т. 2. С. 517.

[68] Там же. Т. 2. С. 517.

[69] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 517.

[70] Там же. Т. 2. С. 517.

[71] Там же. Т. 2. С. 517.

[72] Там же. Т. 2. С. 517.

[73] Там же. Т. 2. С. 518.

[74] Там же. Т. 2. С. 518.

[75] Там же. Т. 2. С. 518.

[76] Там же. Т. 2. С. 518.

[77] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 518.

[78] Там же. Т. 2. С. 518.

[79] Там же. Т. 2. С. 518.

[80] Там же. Т. 2. С. 518.

[81] Там же. Т. 2. С. 518.

[82] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 528.

[83] Там же. Т.2. С. 528.

[84] Там же. Т.2. С. 529.

[85] Там же. Т.2. С. 529.

[86] Там же. Т.2. С. 529.

[87] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 529.

[88] Там же. Т.2. С. 533.

[89] Там же. Т.2. С. 533.

[90] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 534.

[91] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 280.

[92] Там же. С. 280.

[93] Там же. С. 280.

[94] Там же. С. 280.

[95] Там же. С. 281.

[96] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 281.

[97] Там же. С. 281.

[98] Там же. С. 281.

[99] Там же. С. 281.

[100] Там же. С. 281.

[101] Там же. С. 281.

[102] Там же. С. 281.

[103] Там же. С. 281.

[104] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 287.

[105] Там же. С. 287.

[106] Там же. С. 288.

[107] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 288.

[108] Там же. С. 288.

[109] Там же. С. 288.

[110] Там же. С. 288.

[111] Там же. С. 289.

[112] Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.,1991. С. 281.

[113] Там же. С. 289.

[114] Верт Н. История советского государства. М.,1994. С. 485.

[115] Верт Н. История советского государства. М.,1994. С. 446.

[116] Там же. С. 485.

[117] Там же. С. 485.

[118] Там же. С. 485.

[119] Там же. С. 485.

[120] Там же. С. 485.

[121] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 539.

[122] Наше отечество. М.,1991. Т. 2. С. 540.

[123] Там же. Т.2. С. 540.